строгого разбора, тотчас решит, заставляя виновного удовольствовать обиженного; смотря по преступлению, приговаривает к телесному наказанию, а за смертоубийство повелевает тут же удавить или голову отрубить.

За малые преступления наказывают осуждением в тяжкую работу, за воровство – двойным платежом, а если похититель не в состоянии заплатить, то его передают в неволю тому, у кого он украл, на то время, пока ущерб не будет возмещен вдвое. За блуд виновный берет опозоренную к себе без всяких отговорок и кормит ее до самой смерти. Незаконно прижитые дети считаются законными. Прелюбодейница лишается права и почета хозяйки, и ее содержат как невольницу.

Всеобщие земские дела обеих Кабард решаются в публичном собрании и на совете у одного или другого князя. Если созыв на войну, то каждый должен поставить определенное число своих вооруженных подданных, и притом конных. Большая и Малая Кабарда могут выставить 30–40 тыс. человек, которые, имея только саблю, дробовик и ружье, но быстрых и надежных лошадей, составляют отважный татарский корпус, и по их суровому обычаю берут с собой немного провианта, сверх того – войлок, одеяло в ночи и плащ днем.

Богатство князей состоит не только в деньгах, но и в хлебе, обозах, меде, воске, скоте. Многие русские и персидские скупщики покупают у них много скота и других вещей на наличные деньги или выменивает на всякие другие товары. Поэтому у них есть русская, турецкая и персидская золотая и серебряная монета. Медные деньги у них неизвестны.

Некоторые князья имеют по 3–4 тыс. домов и подданных, не считая женского пола; от каждого они получают десятину, 2 барана, быка, 2 теленка, лошадь; отсюда можно судить о его доходах. Получает он еще рыбу и диких зверей; с оружейных, холщовых, войлочных, кожевенных и других фабрик, заведенных в его земле; также с конских заводов. Поэтому их князья живут роскошно и великолепно. При княжеском доме находится много слуг, рабов и рабынь.

Мед не хуже литовского, пиво не хуже английского. Делают водку из разных плодов, подцвечивают ее соками. Обычно в пищу употребляют турецкий пилов или вареное сарачинское пшено, отборную говядину, телятину, баранину и ягнят, птиц (кур, индеек, гусей, трапов, фазанов, лебедей), кабанов. Во время пира ставят на стол восковые свечи, очень толстые, толщиной в руку.

Простые кабардинцы, среди которых есть и купцы, продают свои товары русским купцам в Астрахани и Кизляре, иногда в Персии, живут земледелием и скотоводством. Имеют многих ремесленников и некоторые фабрики войлочные, сукновальные и другие. Белый войлок идет на кибитки, толстое белое сукно – для простого народа; шерсть ткут во всех деревнях. Холст ткут женщины, и каждая мать делает чулки, башмаки и прочую одежду для своих детей. Их одежда почти такая же, как у поляков, и больше сходна с украинским платьем, а именно: они носят широкие сверху, а от колен до лодыжки узкие штаны, сверх которых надеваются сафьяновые сапоги до икр.

Они надевают полукафтанье с узкими рукавами, подпоясываются кушаком, а еще сверху кафтан с широкими разрезными рукавами. Знатные носят такое платье по большей части из персидского шелка, а также нередко штофное и парчовое.

Голова, на которой волосы до половины лба вокруг подстрижены, покрыта стеганой шапкой, а шея голая.

У них много искусных мастеров по изготовлению вороненого огнестрельного оружия, сабель, кинжалов, ножей и других вещей с серебряной и золотой насечкой, притом по турецкому и персидскому вкусу. Исправляют также слесарную и кузнечную работу. Сталь покупают у русских купцов, железо тоже, так как у себя добывают мало. Делают много пороха с помощью ручных мельниц. Селитру покупают из Астраханской губернии, серу у себя.

Мельницы и другая техника малоизвестны, так же как рисование, скульптура, архитектура. Доски тешут топором. Мельницы для помола зерна построили им русские. В остальном пользуются ручными мельницами.

Из огромного числа шкур употребляют очень немногие, выделывают превосходные овчины, лисьи, волчьи, рысьи меха, сафьян на обувь и на седла. Много кож продают русским. Из всех мехов наиболее почитаемые белые, серые и черные курчавые мерлушки, которые употребляются на шапки и опушки, подкладывают под платье и делают обшлаги. Снимают эти мерлушки с новорожденных ягнят.

Экспортная торговля кабардинцев: невыделанные шкуры, меха, мерлушки, овчина, мех куницы, воск, мед, говяжье и баранье сало, масло, пенька, лен, зерно (особенно пшеница), белый и черный войлок, толстое белое сукно, шафран и сафлор для крашения.

Импорт: олово, свинец, железо, сталь, красная и желтая медь, металлическая посуда, нитки, полотно, сибирский соболь, другие меха, английское и голландское сукно, серебряная и золотая канитель для вышивания, такая же проволока для насечки, зеркала, хрусталь, иглы, московская столярная работа, табак, сарачинское пшено, сахар, специи (для знатных, простой же народ пользуется шафраном и другими дикорастущими травами), российские сапоги, турецкие и персидские камлоты, парча, штоф, шелк и прочее. Необходимо отметить в конце, что торг пригожими кабардинскими девками – это басня, ибо у мусульман можно торговать только невольниками, а мусульманин не может быть невольником. Возможно, некоторые красотки были похищены, названы христианками и проданы в сераль.

Иоганн Петер Фальк

Записки путешествия академика Фалька

Иоганн Петер Фальк (1725–1774) родился в Швеции. В 1768 году Академия наук предложила ему совершить путешествие по России. Путешествие продолжалось около 6 лет. На Северном Кавказе Фальк побывал в 773 году. Его слабое здоровье во время путешествий было подорвано окончательно, и, не выдержав страданий, он в 1774 году, находясь в Казани, застрелился.

СТРАНА ПРИ ТЕРЕКЕ

Что я буду говорить о стране при Тереке, то сообщаю я частью из моих собственных наблюдений и некоторых примечаний, учиненных во время пребывания моего у теплиц, частью же из собранных достоверных известий. Ученый и неутомимый профессор Гюльденштедт, объехавший страны Кавказа, сообщит подробнейшие и основательнейшие известия о Тереке, мною же собранные примечания могут служить дополнением к познанию сей страны.

Калмыки называют Терек Тер-гол, то есть Гол-река. Оная река выходит из Кавказских гор и течет до соединения с рекой Малкой. Слева принимает она в себя только малые ручьи, а справа, у Щедриной, большую и быструю реку Сунжу, которую татары называют Сумышем, в горах славную по чистой воде реку Аргун, при которой живут чеченцы.

На горном хребте при устье Сунжи у Барагуна имеются Петровские теплицы, а на другом берегу у Черноланой станицы – теплицы Екатерининские, каковых есть еще много в некотором расстоянии от Терека. Левый берег населен только на Тереке, но и то немного. На правом берегу в большем или меньшем расстоянии находятся деревни горских